Инвестиции: Успешными могут быть только открытые компании
О своем новом проекте - фонде прямых инвестиций UFG Private Equity Fund с капиталом в $250 млн. - Борис Федоров рассказал в интервью агентству "Интерфакс-АФИ". Жизненный путь Бориса Федорова изобилует зигзагами. Он был вице-премьером правительства Черномырдина, но потом резко переквалифицировался в депутаты Госдумы, простившись с Белым домом в очень нелицеприятных выражениях. В 1998 году вдруг снова оказался в правительстве в кресле руководителя налоговой службы. Потом опять получил депутатский мандат. С 2000 года - бессменный защитник прав миноритариев в советах директоров "Газпрома" и Сбербанка.
О своем новом проекте - фонде прямых инвестиций UFG Private Equity Fund с капиталом в $250 млн. - Борис Федоров рассказал в интервью агентству "Интерфакс-АФИ".
- Перед тем как говорить о вашем новом проекте, давайте попробуем подвести черту под старыми делами. Вы публично заявили о нежелании баллотироваться в новый совет директоров "Газпрома", но потом вдруг ваша фамилия опять появилась в списке кандидатов. Уговорили?
- Да, я действительно не собирался этого делать. Но есть предложения, от которых нельзя отказываться. Кандидатом в совет директоров "Газпрома" меня выдвинула компания "Лидер", управляющая активами пенсионного "Газфонда". Это российский инвестор. Поэтому в любом случае я не отказываюсь от своего обещания не выступать больше в качестве представителя миноритарных иностранных акционеров. Я меняю амплуа.
- В чем теперь сфера ваших интересов в "Газпроме"?
- Если я пройду в совет директоров, то буду заниматься корпоративным управлением и оптимизацией функционирования концерна. Но у меня не будет такого ощущения, что я представляю достаточно специфическую группу инвесторов, которых интересует только капитализация. У них очень ограниченные задачи, и, честно говоря, я от этого устал. Вообще, этап жизни, связанный с "Объединенной финансовой группой" и борьбой за права миноритариев, для меня закончился.
- Вы всегда были достаточно "неудобным" человеком для руководства "Газпрома". Если независимых директоров станет больше, то жизнь менеджмента корпорации сладкой не назовешь.
- Я считаю, что стремление "Газпрома" расширить в совете количество независимых директоров является шагом в правильном направлении. Не секрет, что многие министры нерегулярно посещали заседания совета директоров. Если будет больше людей, которые могут больше времени посвящать работе в совете, то от этого все выиграют.
Нельзя не учитывать и требование ФСФР к корпоративному управлению тех компаний, которые хотят перевести акции в котировальные листы более высокого уровня. Для этого в совете директоров должно быть как минимум три независимых директора. Я уверен, что "Газпром" это требование в любом случае выполнит. Почему-то многие не учитывают, что член совета директоров Фарит Газизуллин уже давно не является госчиновником, хотя и прошел в совет по квоте государства. С моей точки зрения, если бы иностранные портфельные инвесторы объединились, они вполне могли бы провести в совет свою кандидатуру. Для этого еще достаточно времени.
- А как насчет наблюдательного совета Сбербанка?
- Сейчас рано об этом говорить. Никаких окончательных решений по этому поводу еще нет.
- Раз так, то давайте перейдем к вашему новому проекту - международному фонду прямых инвестиций UFG Private Equity Fund. Вы решили вновь бросить вызов и стать бизнесменом?
- В определенном смысле, да. Я был чиновником, депутатом, акционером, инвестором, но вот главным исполнительным лицом в негосударственной коммерческой структуре, действительно, стал впервые. В этом фонде я генеральный партнер, или, как говорили до революции, - полный товарищ. Такие структуры - это, как правило, товарищества, и в них есть товарищи с ограниченной ответственностью, то есть те инвесторы, которые вкладывают деньги. Я полный товарищ, наделенный всеми исполнительными полномочиями, но и несущий всю полноту ответственности за результаты инвестирования.
- Кто ваши партнеры по фонду?
- Сейчас у нас примерно 30 инвесторов, хотя в перспективе их будет намного больше. На первом этапе - это просто наши знакомые и партнеры по ОФГ. Масштабные маркетинговые ходы мы не предпринимали и не рекламировали себя. Среди них 10 иностранных граждан, остальные - это юрлица, в основном инвестфонды, иногда семейные фонды. Могу сказать, что у нас есть некоторые инвесторы, которые "весят" миллиарды долларов. Фонд международный, практически все собранные средства - а первый транш составил $75 млн. - принадлежат иностранным инвесторам. Общая объявленная сумма фонда - $250 млн.
- В какие проекты вы планируете направлять инвестиции и каким может быть их минимальный объем?
- Фонд будет вкладывать деньги в неликвидные акции, покупая минимум 25% от капитала. В основном это будут средние предприятия, которые нуждаются в деньгах для того, чтобы сделать следующий рывок на рынке. Здесь есть венчурная составляющая, но не на самой ранней стадии. Какими-то конкретными отраслями экономики мы себя не ограничиваем. В среднем мы готовы инвестировать в проект $15-20 млн., минимальный взнос - от $5 млн.
- Под какие конкретные проекты вы собрали первые $75 млн.?
- Да, у нас уже есть 2 конкретных проекта. Это золотодобывающая компания "Сигма", в которую уже вложено $14 млн., которые пойдут на геологоразведку и добычу золота. Мы купили порядка 47% акций этой компании. Второй проект - в области туризма - компания "Куда.ru". Наши вложения - $13,6 млн. за 25% акций. Если золотодобыча относится к долгосрочным проектам, то турфирма должна обеспечить качественный рывок бизнеса с тем, чтобы уже через 2 года можно было выйти на IPO или на продажу стратегическому инвестору.
Есть еще как минимум 3 проекта, которые пойдут в течение 1,5-2 месяцев. Я все назвать не могу, но среди них один небольшой банк в Москве, в котором наша доля участия в капитале может составить 50%, и деревоперерабатывающая компания.
- Какие у вас требования к результатам бизнеса компаний, в капитал которых вы направляете инвестиции? Можно ли говорить о доходности этих инвестиций?
- В таких фондах никогда конкретной доходности вложений не обещается. Компания может выращиваться 2 года, а может 4. В момент ее продажи и происходит вознаграждение менеджеров, а мы получаем свои комиссии. Но, в принципе, я могу честно сказать, что мы не смотрим на проекты, которые не могут утроиться в цене в течение от 3 до 5 лет. Самое сложное заключается в том, чтобы такие проекты найти, и в этом плане мы готовы к сотрудничеству со всеми.
Наша задача - освоить все $250 млн. Я не исключаю, что если мы успешно освоим эти деньги, то уже в 2007 году будет создан второй фонд с еще большим капиталом.
- Кто будет управлять купленными вами активами?
- Управляющей компанией для фонда станет UFG Asset Management, которая не была продана Дойчебанку вместе с UFG. Они дают инфраструктуру, будут присутствовать в совете фонда, его инвестиционном комитете. Сейчас под их управлением находится порядка $400 млн., к концу года эта сумма может возрасти до $500-600 млн.
Но при этом в UFG Asset Management наш фонд является выделенной единицей. Мне лично это очень нравится, поскольку дает возможность работать с конкретными отраслями, с конкретными менеджерами и хозяевами компаний. Это очень увлекательное дело, хотя, конечно, и риски большие, потому что надо угадать, какая компания вырастет, а какая - нет. Это нелегко, но я надеюсь и на свою интуицию.
- В России, как известно, нередки случаи захвата чужого бизнеса. Почему владельцы той или иной компании должны вам доверять
- Мы не собираемся формировать финансово-промышленную группу и кардинальным образом отличаемся от олигархов, которые всегда стремились получить как можно больше активов. Наш фонд - финансовый инвестор, поэтому мы не вмешиваемся в вещи, которые нас не касаются. И уж во всяком случае с каждой компанией, в чей капитал мы входим, будет подписано соглашение, которое не даст нам возможность втихую перепродать ее акции.
То есть все будет цивилизовано, по самым лучшим западным стандартам. Нам нужно найти перспективную компанию с хорошим менеджментом, которая нуждается в деньгах и определенном международном опыте.
Я считаю, что деятельность нашего фонда будет полезной для страны, потому что мы ставим перед собой задачу помочь средним и небольшим российским компаниям выйти на другой уровень и по объемам производства, и по капитализации. Поэтому у нашего фонда есть функция не просто заработать деньги, но и помочь развитию экономики. Мы будем гордиться, если в момент нашего прихода в компании было 25 человек и она стоила, условно, $10 млн., то после нашего ухода она стоит $100 млн. и в ней работает 500 человек.
- Вы считаете, что российский малый бизнес созрел для такого рода прямых инвестиций?
- Безусловно. Наш рынок достиг такой степени зрелости, когда нужно думать не только о спекуляциях на ликвидных бумагах, но и о развитии небольших производственных компаний. Наши бизнесмены, особенно на примере успешных торговых сетей, убедились, что путь подворовывания у самих себя, сокрытия доходов и туманности в структуре собственности - бесперспективный. Зато прозрачность компании, ее выход на открытый рынок обеспечат владельцам максимальный доход. Мы видим четкий поворот деловой активности в цивилизованное русло.
