Российское правительство иногда способно действовать тонко. Об этом говорит создание нового инструмента инвестиций - Российской венчурной компании (РБК). Не уверен, что результаты работы РБК будут феноменальны, но это движение в правильном направлении. Механизм инвестирования достаточно прост: РБК будет вкладывать деньги только в венчурные фонды, в которых уже есть частные инвесторы. Причем доля РБК в каждом фонде составит 49%, а частным инвесторам достанется 51%, в том числе 1% должны выкупить лица, которые непосредственно управляют активами фонда.
Такие фонды будут создаваться
исключительно управляющими компаниями,
которые победят в конкурсе. Заявки по
первому этапу программы РБК принимает до 15
апреля, а объявить победителей планируется
14 мая. В отличие от классических венчурных
фондов, которые, как правило, почти не
регулируются государством, фонды с
участием РБК будут регистрироваться ФСФР в
виде закрытых паевых инвестфондов со всеми
вытекающими регулятивными обременениями.
Предполагается,
что такое частно-государственное
партнерство создаст оптимальные условия
для выбора лучших проектов и предотвратит
разворовывание государственных ресурсов. В
МЭРТ, курирующем РБК, проанализировали
западный опыт, который говорит, что схема
"государственного фонда фондов" дает
намного лучшие результаты, чем просто
создание госфонда, который напрямую ищет
перспективные фирмы и вкладывает в них
деньги. Лучше только потому, что
инвестиционные решения принимает
заинтересованный в доходности вложений
частный капитал, а не госчиновник,
заинтересованный в совсем другой
доходности. Особенно хорошо это бы
проявилось в России, где воровство у
государства считается доблестью.
Поэтому
и выбран вариант, который очень серьезно
блокирует возможности чиновников. К числу
успешных проектов государственного
инвестирования такого рода относят
американскую программу SBIC (с 1958 года) и
израильскую Yozma (1993). Руководитель последней
Игаль Эрлих приглашен в совет директоров
РБК в качестве независимого директора. Как,
кстати, президент Государственного фонда
развития инновационной деятельности Эско
Ахо и предприниматель Константин Ремчуков.
Теоретически,
конечно, управляющая компания, частные
инвесторы и менеджмент инвестируемой фирмы
могут казенные средства, что называется,
попилить, но в Министерстве экономического
развития и торговли, курирующем РБК, такого
сценария не опасаются.
Тем
более что в венчурную схему заложен
механизм, ставящий частного инвестора в
лучшее положение, чем государство. РБК
благородно ограничивает доходность своих
вложений уровнем в 5% годовых, но не больше
инфляции.
На
первом этапе РБК отдаст управляющим
компаниям 4,8 млрд рублей. Причем компании на
конкурсе должны предоставить гарантии
частных инвесторов на выкуп полагающихся
им паев. Сумма инвестиций РБК в один фонд
будет зависеть от количества частных
средств, но не может быть меньше 600 млн
рублей и больше 1,5 млрд рублей. Другими
словами, созданные фонды, которые смогут
начать работу уже летом, будут обладать
ресурсами от 1,2 до 3 млрд рублей. Деньги, на
мой взгляд, вполне приличные.
Куда
ПОЙДУТ ДЕНЬГИ? Президент в мае 2006 года
утвердил перечень "Критических
технологий РФ". Это безопасность и
противодействие терроризму; живые системы (биотехнологии,
медицинские технологии и медицинское
оборудование); индустрия наносистем и
материалов; информационно-телекоммуникационные
системы; рациональное природопользование;
транспортные, авиационные и космические
системы; энергетика и энергосбережение.
Каждый
фонд должен инвестировать не менее чем в
восемь инновационных компаний, причем
неторопливо - на это ему дается целых пять
лет. Ждать результатов придется долго, но
это всяко лучше, чем мариновать деньги в
Стабфонде.
***
"Ждать
результатов придется долго, но это всяко
лучше, чем мариновать деньги в Стабфонде