Открытая архитектура

Но низкая доходность швейцарских банковских вкладов не отпугивает российских клиентов. В условиях высоких политических рисков и фактически отсутствия банковской тайны российские состоятельные граждане просто вынуждены вывозить свои кровные за рубеж. Русские же банки нужны состоятельным клиентам в первую очередь для преумножения своих капиталов, а не для сохранения.

Привлекает состоятельных россиян иноземный банкинг и большим количеством услуг по сравнению с российским private banking. В частности, "существуют определенные законодательные ограничения возможностей инвестирования средств клиента в зарубежные рынки, что не позволяет нам быть достаточно гибкими в движении капитала",-- отмечает Алексей Борисов. Например, сегодня сделать ноту, которая будет привязана к китайскому рынку, торговым площадкам Лондона или Нью-Йорка, в отечественном правовом пространстве очень сложно. "Из-за недостаточной законодательной базы на нашем рынке плохо представлены такие продукты, как деривативы, опционы, конвертируемые облигации, хедж-фонды, другие структурированные продукты, которые в полной мере доступны клиентам только в нерезидентском пространстве,-- жалуется Алексей Борисов.-- По этой же причине у нас пока нет качественного портфельного управления, которое включает в себя любой класс активов на любом рынке". Слабо представлены в России фонды прямых инвестиций (Private Equity Funds).

Кроме того, недалек тот день, когда в России произойдет первая смена поколений в среде бизнес-элиты. Поскольку международный private banking пережил не одну передачу наследства, во всем мире разработаны специальные инструменты для безопасной передачи наследства -- трасты и семейные фонды. В России таких продуктов пока еще нет, хотя банкиры и осознают необходимость их появления. "Российским банкам необходимо совершенствовать сервис, расширять спектр услуг. Например, решать вопросы, связанные с наследованием и защитой семейного капитала, планированием состояния семьи на несколько поколений вперед и так далее",-- отмечает Александр Капитонов. "Впрочем, законодательство меняется, российский private banking развивается быстро, и мы надеемся, что в скором времени российские частные банкиры смогут воплощать те же решения и конструкции, которые с успехом применяются за рубежом",-- надеется Алексей Борисов.

Именно поэтому серьезные игроки российского рынка private banking стараются предложить своим клиентам и продукты иностранных банков и компаний. Поэтому даже при первой встрече любой финансовый консультант обязательно упомянет выражение "открытая архитектура". Принцип "открытой архитектуры" в private banking предполагает подбор лучших среди существующих на рынке продуктов для клиента, максимально отвечающих его требованиям. Правда, на практике тяжело себе представить, что банк отдаст какую-то значительную часть портфеля своего клиента другому банку-конкуренту. Как правило, у банка есть партнерские соглашения с одним-двумя банками, чьи продукты теоретически могут быть предложены в дополнение к существующим.

"Сила российских частных банкиров -- в глубоком понимании местной специфики и долгосрочных отношениях с клиентами. Основные клиенты private banking -- это те, кто делал бизнес последние 15 лет в России и тесно сотрудничал именно с нашими банками",-- считает Олег Капитонов. Он уверен: "У многих российских специалистов есть достаточно понимания того, какие именно стандарты приняты в этой области во всем мире, и ничто не мешает, пользуясь принципом открытой архитектуры, привлекать лучших западных консультантов по вопросам, лежащим в сфере их компетенции. У российских банков есть одно очень большое преимущество -- знание клиента, и это основной плюс". С ним согласен и Алексей Борисов: "Минусы российского private banking, как было сказано выше, в отсутствии длительного опыта, а плюс -- в знании менталитета и российской специфики, умении быть гибкими и быстро учиться лучшей мировой практике".

К тому же в западном банке, по природе своей сильно зарегулированном, редко предложат такой же уровень сервиса, как в российском. "А ведь к тому же в западном банке клиент из России всего лишь один их множества клиентов, тогда как в российском -- он значимый клиент",-- уверен Алексей Гусев.

"Как правило, классический швейцарский private banking на практике сводится к тому, чтобы деньги принять и хранить, а обслуживающие финансовые функции они готовы делать, но за очень отдельные деньги и только очень крупным клиентам. Приезжать к клиенту лично швейцарские банкиры готовы при суммах около $20 млн,-- рассказывает Екатерина Колесникова.-- Я убеждена, что лучше российских банков никто не обеспечит клиентам нормальный сервисный пакет".

Еще около года назад банк Merill Linch насчитал в Москве 44 "долларовых" миллиардера и 88 тыс. миллионеров. К 2010 году, по прогнозам банка, количество миллионеров должно удвоиться. В общем-то такие смелые оптимистичные прогнозы аналитиков не выглядят слишком уж невероятными. Так, "уже в 2007 году только путем публичного размещения акций (IPO) топ-менеджмент и владельцы компаний получили от продажи принадлежащих им акций более $3,3 млрд",-- отмечает управляющий директор " K&S Capital management" Олег Капитонов. Все это свидетельствует о большом потенциале рынка private banking в России, несмотря на очевидную сложность работы с русскими VIP-клиентами, которые еще не превратились в рантье, потому не только хорошо представляют, как устроена вся эта фондовая кухня, но и ждут от private banking впечатляющих финансовых результатов, то есть доходности, а не только качества и тайны.