Страница: 1/2
Рано или поздно любая компания сталкивается с проблемой нехватки ресурсов. Одна из возможностей получить деньги на развитие — привлечь средства фонда прямых инвестиций. Однако зачастую возможность повысить свою капитализацию таким образом обходится собственникам компаний слишком дорого.
Первые фонды прямых инвестиций (private equity
funds) появились в Америке еще в 70-е годы.
Сначала деньги на инвестиции фонды
получали преимущественно от богатых семей.
В частности, в фонды инвестировали
Рокфеллеры, Кауфманы, Карнеги. Затем к числу
инвесторов присоединились пенсионные и
университетские фонды и др. Прямые
инвестиции стали своего рода альтернативой
вложениям в акции публичных компаний,
поскольку фонды private equity скупают бумаги не
котируемых на бирже организаций. Ведь
закрытые компании можно смело
реформировать без оглядки на реакцию
фондового рынка. Вместе с тем по сравнению с
вложениями в котирующиеся на бирже бумаги
прямые инвестиции более долгосрочны и
менее ликвидны. Долгое время эта сфера
бизнеса была закрытой. Однако по мере роста
объемов сделок рынок прямых инвестиций
стал привлекать все большее внимание
инвесторов и общественности.
Первые фонды прямых инвестиций в России
появились еще в 1994 году, но о существовании
рынка private equity, по мнению самих сотрудников
фондов прямых инвестиций, можно говорить
лишь в последние два-три года. Сегодня на
российском рынке около 100 игроков -- как
иностранных, так и внутренних. По оценкам
Российской ассоциации венчурных
инвестиций (РАВИ), объем денег под
управлением (investable-капитал) фондов прямых и
венчурных инвестиций в 2006 году составил $6,3
млрд. В 2007 году, по оценкам Baring Vostok Capital Partners (BVCP),
эта сумма выросла до $9-10 млрд. За три года
средний размер фондов прямых инвестиций в
России увеличился со $100-200 млн в два-три раза.
В прошлом году впервые появились фонды
объемом более $1 млрд. В этом году "Тройка
Диалог" заявила о планах создать
несколько фондов private equity с активами свыше $3
млрд.
Подавляющее большинство фондов
предпочитает инвестировать средства в
российские компании не на начальной стадии,
а лишь после того, как компания доказала
свою жизнеспособность. "Учитывая
специфику нашей быстрорастущей экономики,
инвестирование в рост -- это сегодня самый
популярный вид инвестиций. На него
приходится львиная доля всех инвестиций",--
отмечает глава фонда ICON Кирилл Дмитриев.
"Смысл инвестиций в рост сводится к
следующему: ты находишь сильно растущую
компанию с хорошим менеджментом, покупаешь
25-35% акций, даешь капитал ($30-50 млн), чтобы
компания могла быстрее развиваться и
дорожать, а потом либо продаешь этот пакет,
либо выводишь компанию на IPO,-- продолжает
Кирилл Дмитриев.-- Цель фонда -- заработать
порядка 40% годовых. В этом и весь бизнес:
найти, войти, помочь развить и продать".
Согласно статистике РАВИ, фонды в России
сегодня предпочитают инвестировать в
компании потребительского,
телекоммуникационного, финансового и
транспортного секторов. "Ритейл в России
переоценен по отношению к аналогичным
западным компаниям раза в два. Но
посмотрите на маржу в России: у нормальной
компании она где-то на уровне 7%. У
аналогичной западной компании если маржа
достигает 3%, то это очень успешная компания,--
отмечает управляющий директор фонда Russia
Partners Владимир Андриенко.-- Второе -- рост.
Россия -- это пока что колоссальный рынок
для развития любого ритейла. Думаю, что
такие темпы роста (30-40% в год) могут
сохраняться еще лет пять".
У каждого фонда существует свой набор
критериев для оценки компаний, желающих
привлечь инвестиции. "Компания должна
быть одним из лидеров отрасли или хотя бы
иметь такие перспективы в ближайшее время,
она должна быстро расти. Кроме того, у нее
должен быть сильный менеджмент или наше
понимание, где такой сильный менеджмент
можно взять. Если есть эти три компонента,
то успех проекта -- 95%,-- говорит Кирилл
Дмитриев.-- Транспарентность, конкурентные
преимущества, высокая прибыль -- это все
дополнительные критерии". "Для нашего
фонда важно, чтобы компания отвечала
следующим критериям: понятные собственники
и менеджмент, не слишком старый и не слишком
молодой бизнес, EBITDA $5-10 млн в год, осознание
эффективности "белой" бизнес-модели,
амбициозные планы по росту компании в
ближайшие 3-4 года",-- считает партнер Mint
Capital Глеб Давидюк.
Основная цель фонда -- увеличить
капитализацию компании, предоставив ей
необходимые средства для развития. Как
правило, фонды private equity готовы
инвестировать в одну компанию до 15% своего
капитала. Таким образом, у некоторых фондов
лимиты на одну компанию могут достигать
$100-200 млн. При этом фонды стремятся выкупить
блокирующий или даже контрольный пакет
акций, чтобы контролировать денежные
потоки компании и иметь возможность легко
выйти из нее без давления со стороны других
акционеров. Однако жестких правил здесь нет.
В Mint Capital, например, предпочитают не
покупать контрольные пакеты. "На наш
взгляд, собственники должны оставаться в
бизнесе, тогда они будут более лояльны к
будущему компании и идее повышения
капитализации",-- уверен Глеб Давидюк.
Тем не менее прямые инвестиции
предполагают активное участие инвестора в
управлении компанией. Поэтому после
вхождения в бизнес представители фонда
избираются в совет директоров и другие
структуры управления. Поэтому "для тех
менеджеров, которые любят делать все сами,
private equity не подходит", предупреждает
Кирилл Дмитриев. Появление в составе
акционеров фонда прямых инвестиций
неизбежно проводит к большой
формализованности всех процессов. "Поэтому
собственникам, управлявшим раньше семейным
бизнесом, при привлечении соинвестора типа
нас приходится менять свои повадки",--
говорит партнер BVCP Андрей Костяшкин. В
частности, по его словам, "требования,
предъявляемые фондами, по прозрачности
уменьшают возможности компании для
агрессивной налоговой оптимизации, что
может снизить доходность бизнеса".
Получить инвестиции фондов -- задача
не из простых. На практике они отсеивают
большую часть поступающих к ним
предложений. Сам этап переговоров может
растянуться на несколько месяцев. "Когда
мы пытались продать банк, мы встречались с
несколькими фондами прямых инвестиций. Но
они очень медленные и осторожные. В итоге мы
не стали дожидаться их ответа и продали все
стратегическому инвестору",-- рассказал
"Деньгам" бывший президент одного из
региональных банков, пожелавший остаться
неназванным.